Феномен подводных городов и глубинных цивилизаций
Образ цивилизаций в океане и подводных городов в фантастике и попытка перенести их в жизнь. Утопия выживания, архитектура давления и социальные тревоги в литературе и визуальном искусстве.
Подводный город может стать моделью будущего, через приспособление к которому человечество сталкивается с вынужденным расширением границ. Этот мотив активно используется не только в дискурсах об экологии и технократии, но при обсуждении человеческого общества в наиболее кризисные переломы.
скриншот Bioshock — 2K Boston — 2007
Концепция.
Образ подводного города, спекуляции о населяющей его жизни, — это, чаще всего, соединение трех мотивов в один устойчивый миф фантастики. Его устойчивость объясняет тем, что океан выступает в качестве идеальной метафоры будущего, скрытого в буквальном смысле от наблюдения и предсказуемости. Он требует радикальных форм адаптации, отвергая при этом привычные правила цивилизации.
Архаический миф о гибели цивилизации, архетип Атлантида — это крепкий след в памяти человека. У фантастов этот мотив приобретает современный оттенок господства технологий и активное их продвижение. На каркас Атлантиды нанизываются интерпретации из актуального окружения человека — самоуверенность в технологичности, которая позволяет временно победить природу в некоторых вопросах, но на самом деле неспособная отнять ее власть. Гибель становится результатом развития, а не гнева богов. Чем-то, что человек создает собственными руками и вмешательством.
Подводный мир — это всегда метаморфоза пространства, которое возвращается во владения природы. В визуальной репрезентации это часто выглядит как сплав техногенного и органического. Обломки цивилизаций находят свой путь возвращения к истокам жизни натуральной. Дезориентация в пространственных плоскостях также прослеживается одним из основных мотивов.
Футурологическая проекция как модель альтернативного будущего. Подводный город архитектурно и функционально приспосабливается к новым физическим условиям: давление воды, ограниченные ресурсы, отдаленность от поверхности. Вариации на тему форсированной адаптации и перестраховки часто описательно и визуально выражаются в купольных системах, биолюминесцентных материалах. А одним из лейтмотивов человеческого общества становится поиск способа автономного самообеспечения энергией. Изолированность среды создает предпосылки для новых форм управления, этики и норм поведения.
Подводный город или непосредственный контакт с ним — это не просто новая среда, а лаборатория будущего общества, помещенного в условия экстремального давления (физического и социального). Симуляция переноса на глубину политических и экологических страхов, чтобы подтолкнуть к их признанию на поверхности.
Жюль Верн опишет место, а Джон Уиндем передаст эмоцию.
Жюль Верн — «Двадцать тысяч лье под водой» — 1870 Джон Уиндем — «Кракен пробуждается» — 1953
Художники — Альфонс де Невилль и Риу Гравер — Хильдибранд — 1871
Жюль Верн в «Двадцать тысяч лье под водой» (1870) создает первый научно-убедительный феномен подводной утопии, основанной не на мифологии, а на инженерной мысли. Автономный техногенный мир, заключенный в «Наутилус».
Художники — Альфонс де Невилль и Риу Гравер — Хильдибранд — 1871
Это не просто жилище, которое способно обеспечить и защитить, в нем Немо конструирует собственную идеологию, экономику и культурное пространство. Подводная среда здесь — своего рода политическое убежище, а не экзотика или что-то ниспосланное. Выстраивая свой мир в подводной среде, Жюль Верн делает упор на механическое развитие модерна. Для него важна идея автономии, выстроенной через технологию.
«Взгляните-ка на океан, разве это не живое существо? Порою гневное, порою нежное!»
Художники — Альфонс де Невилль и Риу Гравер — Хильдибранд — 1871
Метаморфоза пространства как живого организма — бесконечного и меняющего вне зависимости от воли вошедшего в него. Создается ощущение непрерывной борьбы человека с давлением океана. Он становится архитектурой гротов, в подвижные заросли водорослей или же бездной, в которой не может быть ничего человеческого. И Немо перестраивает свою жизнь под его логику. Это утопия отказа от мира людей.
Художники — Альфонс де Невилль и Риу Гравер — Хильдибранд — 1871
Джон Уиндем «Кракен пробуждается» (1953) — это страх холодной войны, перенесенный в альтернативный мир. Неизвестность будущего трансформируется во вторжение другой формы разумной жизни, адаптированной к условиям океана и ставшей ее частью, враждебно настроенной на мир привычный.
Джон Уиндем — «Кракен пробуждается» — обложки издательство Баллантин — 1953 издательство Баллантин — 1969
«Я сижу в лаборатории, Раскалился добела. Ксенобатоинфузория, Ты с ума меня свела! Ох, вы атомы ядрёные, Термоядерный утиль! Что ж вы, неучи, учёного Подвели под монастырь? А когда не торопили бы, Я бы горы своротил, Некробаротерапию бы Шаг за шагом воплотил. Я настроил бы локаторы, Я бы выждал до утра, Взмыл бы в небо авиатором, Жахнул сверху… и ура!»
Это не затонувшая Атлантида, но альтернативная ветвь эволюции, и ее способность к средовой адаптации оказывается выше человеческой. Именно это различие делает произведение футурологическим: подводная цивилизация, которая нам даже не описывается визуально, а демонстрируется только через призму восприятия ее людьми, — это модель будущего, в котором человек утрачивает свою доминирующую роль. И эта логика меняет поведение людей и дискурс о будущем: человечество обязано столкнуться с мыслью о своей проигрышной экологической уязвимости как цивилизация.
Медленный процесс адаптации мира к исчезновению суши показывается Уиндемом не визуально, а социологически. Эволюция от восприятия происходящего как локального инцидента до временной аномалии и как итог — честный разговор о факте окончательного изменения мира. Футурология Уиндема — это не моментальный взрыв будущего, а его просачивание через умы людей в физическую действительность.
Джон Уиндем — «Кракен пробуждается» — обложка Винсента Ди Фэйта
«Кракен пробуждается» — это не история о том, как устроена чужая цивилизация, акцент здесь смещен на изменение людей, когда мир начинает погружаться под воду и их привычность проигрывает.
Это Восторг. Bioshock.
скриншот Bioshock — 2K Boston — 2007
Подводный город Восторг, созданный в видео-игре Биошок компании 2K Boston в 2007, можно считать одним из самых выразительных визуальных образов подводной цивилизации. Жанр видео-игры дополнительно дает возможно не только посмотреть город, но и самому его исследовать.
скриншот Bioshock — 2K Boston — 2007
«Я выбрал невозможное. Я выбрал … Восторг. Город, где художник не боится цензора, где великое не ограничено малым, где учёного не стесняет ханжеская мораль… Восторг может стать и Вашим городом тоже»
Вычислить визуальную составляющую, из которой складывается судьба цивилизации альтернативного, подводного будущего, позволяет архитектура, структура коммуникаций и общее состояние Восторга.
скриншот Bioshock — 2K Boston — 2007
Утопия модерна воспроизводит миф о чистом начале, где технологичность обеспечивает автономность построенного идеей превосходства мира. Однако Восторг, очевидно, терпит катастрофу развития, и случается это как раз из-за особенности подводной среды давлением измерять не только инженерные конструкции, но и социально-эмоциональное устройство людей. В это смысле Восторг можно считать антагонистом Верна: Немо создает автономию для себя, а Райан из Биошока — для общества, которое он задан целью изолировать для собственной выгоды.
скриншот Bioshock — 2K Boston — 2007
скриншот Bioshock — 2K Boston — 2007
Восторг — будущее, основанное на прошлом, его эстетика — арт-деко 1940х, доведенный до практически истеричной чистоты, разрушенной затем, тем не менее, временем и давлением воды. Стекло, отполированная сталь, бронза — блеск модернистской мечты и коррозия неона не выдерживают влияние океана, который просто существует в своих владениях. Город в Биошоке демонстрирует хрупкий идеологический конструкт, не выдерживающий обострение социальных противоречий, потому что подводная цивилизация оказывается системой в постоянном напряжении.
«Мы все сюда спустились, ждали, что станем вроде как звеньями Великой цепи. Только цепь самого Райана оказалась из золота, а наша — такая, с большим железным ядром на лодыжке»
Новым дискурсом можно считать биомодификации. Адам и сестрички — материализованная футурология человеческой эволюции. Экспериментальная среда, помещенная на дно океана не выдерживает такую нагрузку и становится примером, как технологическая утопия, о которой, вероятно, и говорил Жюль Верн, предстает перед нами биосоциальной дистопией.
скриншот Bioshock — 2K Boston — 2007
Оказывается, что технологии создают нестабильность, а новые формы уязвимости, потому что подводная утопия, чтобы она работала, должна оставаться диалогом с природой. Ключевое понимание — это поиск компромисса, а не выигрышных шагов. Когда же человеческая цивилизация отказывается играть по таким правилам, она обрекает себя на проигрыш. А океан закономерно возвращает себе пространство, когда социальная конструкция рушится.
скриншот Bioshock — 2K Boston — 2007
«Я верила во всё это. Верила в Райана. Но когда дела пошли скверно, Райан сам перестал верить в Восторг, перестал верить в Великую цепь. Он верил только в силу»
Подводные цивилизации могут существовать только в режиме симбиоза, а не господства — иначе природа просто дождется, пока человек разрушит собственное нововведение, и заберет то, что у нее отняли без договоренности.
скриншот Bioshock — 2K Boston — 2007
Фантастика в реальности Жака Ив Кусто.
Проекты Жака Ив Кусто — Conshelf I, II и III (1960е) — это уникальный стык научной фантастики и предположительной реальности. Подводная цивилизация существовала определенное время в реальности. Такая документально-спекулятивная эстетика являлась для Кусто научной демонстрацией будущего.
Жак Ив Кусто — ConShelf II — 1963
Кусто видел океан не только как природную среду, которая стоит исследования и инженерных экспериментов, но и как альтернативное место для жизни человека. Демонстрация возможного будущего в ConShelf — это не город уже несколько раз повторенной эстетики города из стекла и металла, а поиск нового психотипа человека. Кусто воспринимает океан как архитектурный феномен, где форму и движения определяет природа.
Жак Ив Кусто — ConShelf II — 1963 Жак Ив Кусто — концепция ConShelf III — 1965
Кусто превратил спекулятивный образ в инженерный факт: люди действительно жили под водой, строили модули, взаимодействовали с давлением среды, наблюдали за тем, как меняется психология и физиология в мире, где «верх» и «низ» теряют смысл.
Жак Ив Кусто — ConShelf I — 1962
Жак Ив Кусто — ConShelf II — 1963
Кусто создает видимый переход между человеком и подводной средой через инструменты и технологии, почти в духе кибернетической фантастики. Человек не приспособленный к жизни в воде гибрид, но он настолько инструментализирован и подкован научно, что его поведение выглядит естественным не вычурным. Маленькое, но цельное общество ConShelf стало не только научной лабораторией, но и центром по структуризации общества будущего. Во второй итерации ConShelf стал уже настоящей деревней, и такой пример сконструированной в реальности подводной цивилизации — настоящий толчок для буквального углубления в тему.
Жак Ив Кусто — ConShelf III — 1965
Заключение.
Тот факт, что проект ConShelf Жака Ив Кусто завершился из-за неугодности спонсорам привлечением внимания к существующим экологическим проблемам, а не из-за тупика технологий, приводит нас к мысли о том, что как бы близко к реальности человек ни подводил идею подводной цивилизации, социум первый дает пробоину.
Фантастика и футурология в теме подводных городов и цивилизаций — это всегда метафора жизни на пределе. Океан становится границей, к которой общество приходит, когда пытается переосмыслить себя. Подводные миры — это не просто эстетика глубины, биолюминесценции и стеклянно-металлических куполов. Это пространство, где цивилизация, старая или только зарождающаяся, испытывает себя на способность к форсированной адаптации, к диалогу с природой, к выживанию в условиях давления — физического, социального, идеологического.
Глубинные цивилизации — это не линейный прогресс общества, а его способность менять форму так же, как вода живет по принципу обтекаемости.
L. Sprague de Camp — «Lost Continents: The Atlantis Theme in History, Science, and Literature»
Sarah R. MacKinnon — «Seasteads and Aquapelagos: Introducing Nissology to Speculative-Fiction Studies»
Elizabeth M. DeLoughrey «Allegories of the Anthropocene»
Е. В. Цветков — «Научная фантастика и научное предвидение»
MazArt
Az.lib
Steam Community
National Geographic
